В одном из лагерей ГУПВИ МВД. Фото homad.ru
В годы Великой Отечественной войны и еще 4 года после нее в тыловом Орске существовал зловещий объект – лагерь для военнопленных и интернированных №260. Немцы (а с ними и союзники – венгры, чехи, итальянцы), сменив винтовку на лопату, работали на благо вчерашних врагов, помогая ковать победу в тылу. Многим из них удалось вернуться домой после капитуляции Германии… Но не всем. От пленных в Орске остались промышленные объекты, жилые дома – и безымянные могилы.
2 квадратных метра жизненного пространства на человека
Первый эшелон с пленными прибыл в Орск 8 октября 1943 года. К тому времени стало очевидно, что наступил перелом в ходе Великой Отечественной войны. Немцы, разбитые под Сталинградом, отступали, сдавая захваченные земли… Но оставлять врагов – пусть и обезоруженных – возле линии фронта было небезопасно. Вот их и решили отправлять в глубокий тыл, где катастрофически не хватало рабочих рук.
Старожилы вспоминают, что возводить бараки для пленных принялись еще в конце 1942 года. Расположился первый в Оренбуржье лагерь (который в системе ГУПВИ – главного управления по делам военнопленных и интернированных при МВД – получил порядковый номер 260) в районе нынешней улицы Менделеева, где-то между ТЭЦ и машиностроительным заводом. Следов от него к нашему времени не осталось: бараки были временными сооружениями, без прочного фундамента, на печном отоплении. Внутри стояли четырехместные нары. Считалось, что пространства в жилом помещении должно быть по 2 квадратных метра на человека – достаточно просторно, чтобы было, чем дышать, но и довольно плотно, чтобы спящие согревали барак своими телами и не пришлось тратить на них слишком много топлива.
Этапирование военнопленных. Фото topnewsrussia.ru
Лагерь обнесли «колючкой», поставили помещения для охраны. За тем, чтобы бывшие солдаты вражеской армии не сбежали, следили бойцы 238 полка 70-й дивизии конвойных войск МВД СССР. Но особенно с мерами безопасности не усердствовали. Если поначалу в город немцев выводили под строгим надзором, то потом некоторые бригады стали работать вовсе без конвоя: куда чужакам бежать из глубины неизвестной и враждебной страны?
Собственно, далеко не все пленные были немцами. Много среди них оказалось итальянцев, венгров, румын. Встречались даже японцы, но они держались обособленно, мало общаясь и с местным населением, и со своими союзниками-европейцами.
Пленные немцы и советские зэки работали вместе
Работы военнопленным хватало. Во время войны в Орск было эвакуировано 17 предприятий, и все нужно было обустроить на новом месте: возвести цеха, построить дома для рабочих… За станками работали, валясь с ног от усталости и голода, женщины и подростки. Ну, а самым тяжелым трудом занимались люди подневольные – заключенные исправительно-трудового лагеря (про него будет еще отдельный разговор, этой теме мы обязательно посвятим одну из следующих «старостей») и пленные. Вот как это вспоминает орчанка М.Е. Вареха, в военные годы работавшая на каменном карьере между поселками Строителей и Никель:
— Морозы в то время были особо жуткие, температура опускалась до -50, фуфайки и стеганые штаны не спасали. Мерзли, болели. Каменный карьер был огромной ямой, в которой заключенные и пленные немцы ручным инструментом разбивали уцелевшие после взрыва камни, загружали их в тачки и катили до лебедки. В мои обязанности моториста входило отправить на электролебедке загруженный камень из ямы и выдать каждому работавшему медный талончик. В конце рабочего дня они сдавали медные талончики и получали паек, если план был выполнен. Работали в основном простые заключенные и пленные немцы. «Блатные» обычно играли в карты и собирали мзду. После того, как одного немца блатные проиграли в карты и зарезали там же, в карьере, немцев перестали пригонять к нам на работу…
В 1944 году пленных стало так много, что их разбили на 4 отделения: каждое обслуживало свою группу предприятий.
Впрочем, на самых тяжелых подневольных работах оказывались не только те, кто пришел в нашу страну с оружием в руках. На маховик репрессий наматывало и этнических немцев, чьи предки приехали в Россию еще при Петре Великом.
— В 1947 году меня перевели работать на песчаный карьер, - рассказывает Мария Емельяновна. - Ходили туда через нынешний пляж в сторону никельской объездной. Мы там рубили талы, то есть ветки, которые в дальнейшем подкладывали под колеса грузовиков, чтобы они не буксовали в песке. Зимой к нам пригоняли немок – наших, обрусевших, мирных, которых во время войны сослали из Повольжья. Они бурили в замерзшем песке лунки, в которые потом закладывали заряды и взрывали песок…
Тысячи вражеских солдат легли в землю в глубоком тылу
Пленные, которые работали и жили в очень тяжелых условиях (справедливости ради отметим, что и местным приходилось ненамного легче – народ-победитель сполна получил и голода, и холода, и тяжелейшей, изнуряющей работы), часто болели и нуждались в лечении. Для них в Орске было создано 3 госпиталя. Самый главный, центральный, располагался неподалеку от лагеря – на территории нынешнего трамвайного управления. Другой действовал в поселке Первомайском. Третий – в поселке Мостострой. Условия для выздоровления были не самыми подходящими: сказывалась и нехватка продуктов, и острый дефицит медикаментов.
Таблички на братских могилах за оградой старого кладбища поселка Первомайского
По официальным данным, в течение 1943-1947 годов более 1300 пленных было захоронено в братских могилах в Соцгороде. Кладбище существует до сих пор, в народе его называют Цыганским. Точнее, существует та его часть, где были похоронены соотечественники, а на костях пленных выстроены гаражи. Несколько лет назад приехали из Германии и Венгрии их потомки и возвели у входа на кладбище небольшой, но красивый мемориал.
Мемориал в честь пленных немцев и венгров на Цыганском кладбище
86 человек похоронены в Первомайском – за оградой старого, уже законсервированного, кладбища. До сих пор из земли торчат ржавые, полусгнившие стальные прутья с табличками, на которых нет имен – только цифры кода.
Табличка на могиле неизвестных военнопленных
И на мостостроевском кладбище было похоронено 842 тела…
Согласно официальным документам, суточный рацион военнопленного в 1946 году составлял от 400 до 700 (в зависимости от того, выполнил ли он трудовую норму) граммов хлеба, 21-25 – мяса и 15-20 – жира, 20 граммов круп, 30 – макарон и так далее… Для человека, занятого тяжелым физическим трудом, этого, конечно, очень мало. Результат оказывался предсказуемым: многие умирали от голода. Так, 40-летний ефрейтор Вильгельм Ламерт, попавший в плен в январе 1944, год спустя скончался от дистрофии в орском лагере №260. В заключении о смерти, которое получили его близкие после войны, значится, что на момент смерти при росте 174 сантиметра он весил всего 44 килограмма…
Обратно на запад
В 1945 году поток пленных, который долго стекался с запада на восток, развернулся в обратную сторону. Бывших солдат (в первую очередь больных и ослабленных, потом уже всех прочих) стали рассаживать в «теплушки» и отправлять домой.
В течение победного 1945 года из Орска уехали 2670 немцев, 1223 румына, 208 венгров, 128 поляков, 35 итальянцев и 26 чехов.
Те пленные, что еще оставались, продолжали работать на орских объектах: заводах, стройках. Тогда-то в городе и появилось большинство домов, которые мы до сих пор называем «немецкими». Ну, а 5 апреля 1949 года лагерь №260 прекратил свое существование.
При подготовке текста были использованы источники:
- В. П. Мотревич «Учреждения для военнопленных и интернированных в Чкаловской области в 1943—1949 гг».
- Е.А. Сипакова «Условия содержания иностранных военнопленных в лагерях Чкаловской области в годы Великой Отечественной войны».
- газета «Орская хроника».
- портал berdskasloboda.ru.
